4.3. Окончательный диагноз
1. Порок
Порок как аморальное поведение
Слово «порок» обычно понимают как аморальное поведение, отклонение от принятой нормы, пренебрежение к тем нормам, которые соблюдает большинство членов общества. По устоявшейся традиции аморальным считается появление в обществе в непотребном состоянии, «оскорбление окружающих» своим видом, поведением, действиями.
Пьяная женщина, неряшливо одетая или некрасиво оголённая (не по правилам стриптиза), бесстыдно отправляющая свои актуальнейшие физиологические потребности (сплёвывание, опорожнение желудка, кишечника и мочевого пузыря) прилюдно, выражающая свои чувства (опорожнение души и переполненных накопителей памяти) откровенно, без учёта того, хотят ли эти окружающие выслушивать пьяные разговоры, вызывает всеобщее отвращение и порицание. Такая женщина – порочна! Всё в ней этот момент испорчено, непотребно, скверно. А должно быть наоборот: «Всё в человеке должно быть прекрасно…»
Пьянство как порок осуждается, наверное, с самого начала истории человечества. Это – первая и наиболее глубинная интерпретация алкогольной зависимости. Для диагностики «порока» не нужно никаких специальных познаний. Любой человек, начиная с ребёнка 5-6 лет, а то и 3-4 лет, может оценить интоксикационное поведение человека как не нормальное, отклоняющееся, «плохое», порочное, одним словом.
Из всего наследия философа 1 века Сенеки Луция Аннея (Младшего) наиболее известно его определение пьянства: «Пьянство является ни чем иным, как состоянием безумия, целенаправленно вызванным». Иногда эту мысль приписывают Гиппократу: «пьянство есть добровольное безумие». Добровольность безумия как раз и является центральным ядром этого порочного поведения. По этой причине в Римском праве, даже раньше – в законах Древнего Египта и Древней Греции, закрепилась практика рассматривать опьянение как отягчающее обстоятельство при совершении преступлений.
Это положение сохранилось до сих пор в Уголовном Кодексе РФ. Ответственность за деяния, совершённые в состоянии опьянения усиливается. В Гражданском Кодексе, наоборот, опьянение признаётся фактором, понижающим ответственность и ответчика, и истца за совершенные сделки, т.е. опьянённый человек не рассматривается как полноценный для заключения сделок. В Кодексе такая сделка называется «сделкой с пороком». Опьянённый человек не может по закону совершать сделки. На это и рассчитывали отец Валентины, и она сама, пытаясь спасти квартиру. В их случае порок не был признан «пороком».
Порок как тотальное несовершенство
Порок – противоположность совершенству. А что такое «совершенство»? Сразу напрашивается фраза из Писания: «Будьте совершенны, как Отец ваш небесный». Разве можно достичь такой степени совершенства? Человек, считающий себя таким же совершенным, как Бог, явно сумасшедший или очень сильно пьяный. К человеку применимо только такое: «Идите по пути совершенства, к чему призывает Отец ваш небесный через своего Сына и его земных учеников и проповедников». Идти по пути совершенства и быть совершенным – вещи разные.
Таким образом, можно рассуждать реально только о степени несовершенства в чём-либо: ничего совершенного нет в человеке, он – несовершенное, греховное существо, но у него есть выбор идти по пути совершенства. Порок или порочное поведение – это явное отклонение от этого пути. Если человек отклоняется от пути совершенства, может ли он быть порочным только в одном, или он порочен во всём, тотально?
Адольф Гитлер был трезвенником, не ел мяса убитых животных, отлично разбирался в музыке, в творчестве Рихарда Вагнера, был искусным оратором, в совершенстве владел методами политического шантажа, но никто не назовёт его «совершенным», кроме редких почитателей. Все частные совершенства Гитлера в свете его деяний выглядят порочными: трезвость как порок, музыкальные пристрастия как порок, управленческие (весьма эффективные) методы – порочные. Можно брать других известных людей, целую галерею и разбирать их совершенство-несовершенство, чтобы убедиться в той мысли, которую мы только что вывели рассудочным способом: либо человек стремится к совершенству, тогда это будет проявляться во всём, либо не стремится к совершенству, идёт дорогой порока, и это будет проявляться во всём.
Известные слова Екклесиаста о том, что «всё есть суета сует и томление духа», связаны с пьянством. Некогда молодой и безмерно богатый премудрый царь Соломон решил познать истинные радости жизни на практике: «вздумал я в сердце моём услаждать вином тело моё... и вот это суета и томление духа» (Еккл. 2 гл.).
На корабле дураков, на котором были собраны все виды порочного и глупого поведения человека, «пьяницам и бражникикам» дано «тёпленькое» местечко (Себастиан Бранд. Корабль дураков. М.: "Художественная литература", 1989, с.61-63):
На свете нет порока гаже:
Муж просвещенный, мудрый даже,
Предавшись пьянству, до конца
Лишится славы мудреца.
Это явно в адрес престарелого Соломона. Даже такой совершенный царь, как Соломон, с дарованной ему по божьей благодати Премудростью, в которой соединились Ум и Сердце, был повержен винопитием. Вывод: никакое человеческое совершенство не может устоять под натиском алкоголя! С этим пороком путь к совершенству закрыт:
Кто весел от вина сегодня,
Заплачет завтра в преисподней.
Когда б не пьянство, то вовек
Не знал бы рабства человек!
Чревоугодье, пьянство — страсти,
Чьи спутники — нужда, несчастье.
(Бранд С. там же)
Порок как «смертный грех»
«Смертный грех», как и вытекает из этого названия, как-то связан со смертью. Можно и так сказать: смертный грех и есть земное воплощение смерти. Список грехов, составленный в VI веке Римским Папой Григорием Великим, включает в себя сладострастие, гнев, зависть, чревоугодие, лень, гордыню и алчность. Порядок грехов разный по разным источникам.
Либо этот порядок определяется «тяжестью» греха, хотя все они и «смертельные». Либо – способностью одного из грехов «порождать» другие. В православии таким грехом считается лень – «мать всех грехов». Но часто на это место ставят сладострастие или чревоугодие, от которых идут остальные грехи.
В американском фильме «Семь» (режиссёр Дэвид Финчер) с чисто американской конкретностью и буквальностью показано, как семь грешников умирают каждый от «своего порока». Первым погибает толстяк-обжора, затем – алчный адвокат, прелюбодей, и т.д. Правда, умирают они не от самого порока, а от руки фанатика и маньяка, который исполняет по-своему (дебильно конкретно) библейскую заповедь о смертном грехе. Два полицейских ловят маньяка и пытаются понять его логику. Одному из них, умудрённому и опытному негру, приходится читать библию и размышлять. В конце концов, маньяк сам сдаётся полицейским, заставляя молодого и энергичного белого обнаружить гнев и стать убийцей, а сам проявляет и последний грех – зависть. Напрашивается простой вывод: эти жертвы собственных пороков и так должны были бы погибнуть в страшных муках – так им и надо; маньяк же только ускорял наступление запланированного конца и делал это демонстративно, с сильным популистским уклоном.
Нетерпение всевдорелигиозных американских кинопроповедников очень даже понятно. Раз грех «смертный», то поддавшиеся на искушение люди должны мучительно умирать в расцвете сил, а не наслаждаться всю жизнь собственным пороком! Как хорошо было бы, если бы расплата за удовольствие, приносимое алкоголем, табаком, кофе, сладкой пищей, наркотиками, наконец, наступала мгновенно, пусть не в форме смерти – это уж слишком, а маленьким подобием смерти – каким-нибудь пугающим симптомом.
Выпил человек вина больше, чем нужно для сохранения здоровья, исключительно для греховной эйфории, – раз, и вот тебе симптом, который накажет непомерную гордыню и своеволие жаждущего наслаждения человека. Ну, например, приступ астмы! Тут уж не до эйфории – быть бы живу. Сколько людей смогло бы привыкнуть к такому «удовольствию»? Очевидно, нисколько. Не было бы зависимых от чего-то людей. Не было бы необходимости в самой идее «смертного греха», да и греха бы вообще не было бы – не из чего было взяться!
С другой стороны, без искушения не бывает никакого развития. Вся история человечества – сплошная борьба с искушениями. Если человечество преодолевает с горем пополам какое-либо искушение, например, уничтожает иноверцев и иностранцев, проявляя гнев, то оно тут же придумывает другое, «не преодолимое искушение». Выпивка – искушение и преодолимое и непреодолимое, в зависимости от конкретной личности, существующей в конкретных обстоятельствах.
Для церкви искушение напиться вина и охмелеть, добровольно, разумеется, означает, что данный человек:
- проявляет гордыню, даёт вину произвести в душе «не умолкающие мятежи»;
- не отказывает себе ни в каком беззаконном требовании – «что хочу, то и ворочу»;
- приводит в расстройство весь сознательный строй жизни (изменяет сознание по собственному произволу);
- возбуждает вином страсть ко всякому беззаконному удовольствию;
- даёт вину омрачить собственный разум, которым познаётся Бог;
- пьянство «отгоняет Святого Духа» и не даёт места Господу;
- в опьянённую душу не входят пост и молитва, в ней воцаряется безбожие;
- пьянство – противление добродетелям;
- опьянение – путь к оборотничеству, когда целомудрие оборачивается похотью, миролюбие – враждой, мужество – робостью, правдивое – лживым;
- сильно выпить – это добровольно «накликать беса», который через сластолюбие вторгается в душу и начинает в ней хозяйничать.
Много мудрых наставлений в книге Сираха: «Вино и женщины развратят разумных, а связывающийся с блудницами сделается ещё наглее» (Сир. 19:2.) и подобное. Вино и женские чары связываются в единый грех. Библия всегда особо порицала вовлечение женщины в пьянство: «Большая досада – жена, преданная пьянству, и она не скроет своею срама» (Сир.26:10.).
дианализ позволяет успешно преодолеть любой вид зависимости
Чтобы быстро и навсегда прекратить отравлять себя этиловым спиртом ("бросить пить"), нужно обратиться к нам с запросом в форме обратной связи ниже и мы обязательно поможем вам.
Детальнее об услуге по ссылке
0 Комментарии